Знает автор лишь только один, где у сказки (счастливый?) конец, ну а ты здесь лишь Шут, лишь Глупец, но она вся-тебе, погляди.
Я боюсь тебя больше даже, чем ты меня:
Под твоей прохладою дремлет стена огня,
Под моим огнем хрупких игл-сосулек букет,
Ледяная честность, прозрачная на просвет.
Обнаружив в себе осколок чужих зеркал,
Я не в силах представить нагретый ковер песка,
Я всегда была истово теплой, а посмотри -
Ни угля не осталось, ни нежности там, внутри.
Все растратилось на десятки чужих костров,
Был маяк - стала башня стальных неживых ветров...
Ты забрел сюда с перекрестка своих дорог
На пороге стоишь, и в ладони дрожит клинок,
Я молчу, как будто замерзли еще и слова,
Ты бросаешь меч: "пойду, принесу дрова".
Под твоей прохладою дремлет стена огня,
Под моим огнем хрупких игл-сосулек букет,
Ледяная честность, прозрачная на просвет.
Обнаружив в себе осколок чужих зеркал,
Я не в силах представить нагретый ковер песка,
Я всегда была истово теплой, а посмотри -
Ни угля не осталось, ни нежности там, внутри.
Все растратилось на десятки чужих костров,
Был маяк - стала башня стальных неживых ветров...
Ты забрел сюда с перекрестка своих дорог
На пороге стоишь, и в ладони дрожит клинок,
Я молчу, как будто замерзли еще и слова,
Ты бросаешь меч: "пойду, принесу дрова".