Знает автор лишь только один, где у сказки (счастливый?) конец, ну а ты здесь лишь Шут, лишь Глупец, но она вся-тебе, погляди.
Мы живые и нам больно,
Если в пальцах струна рвется,
Если слово застыло камнем
В развороченном храме губ.
Если кто-то кропит карты,
Закрывает от нас солнце,
Забивает нежную флейту
Резким воем военных труб.
Мы - "снежинки", "смешные дети",
"наивняк", "sjw", "толерасты",
Мы - причёсок, слез и надежды
Разноцветное конфетти,
Мы религию отвергаем,
Ту, что названа "безопасность",
Выбирая острую правду:
Ту, что сложно нести в горсти.
Мир меняется, нити рвутся,
черный космос ползет стеной,
Мы берём в свои руки краски:
Нужно цвета. Пойдем со мной.
Если в пальцах струна рвется,
Если слово застыло камнем
В развороченном храме губ.
Если кто-то кропит карты,
Закрывает от нас солнце,
Забивает нежную флейту
Резким воем военных труб.
Мы - "снежинки", "смешные дети",
"наивняк", "sjw", "толерасты",
Мы - причёсок, слез и надежды
Разноцветное конфетти,
Мы религию отвергаем,
Ту, что названа "безопасность",
Выбирая острую правду:
Ту, что сложно нести в горсти.
Мир меняется, нити рвутся,
черный космос ползет стеной,
Мы берём в свои руки краски:
Нужно цвета. Пойдем со мной.
Ту, что названа "безопасность",
Выбирая острую правду:
Ту, что сложно нести в горсти.
Очень хорошо, светло и ясно. и поётся.